3 декабря в Киеве в Международном выставочном центре состоялся заключительный концерт девятимесячного тура группы «Океан Эльзы» DolceVita. Накануне Святослав Вакарчук все же нашел время, чтобы дать интервью Неделе.

Индивидуальная ответственность

- Весной, имея в виду смену власти в Украине, вы сказали, что «единственное, чего боюсь - это резкого изменения гуманитарной политики». Сейчас есть тотальное наступление на украинский язык, историческую науку, переписываются школьные учебники, разрушаются пусть и слабые, но все же ростки национального сознания. К тому же можем говорить об агрессивной экспансии России. Идет зомбирование вроде советских времен: в СМИ (прежде всего на ТВ) - их герои, их победы, их видение прошлого и будущего ...

- У нас нет гуманитарной политики. Меня все это очень беспокоит, но надеюсь, что общество все-таки соберется с силами и консолидируется. То, что сейчас происходит в стране, - это очередной политический и государственный опыт каждого человека, и его нужно добыть. Нация, которая не пережила собственной внутренней борьбы, самостоятельно не прошла через пересилення чего внутри себя, не может двигаться вперед. Когда-то это были гражданские войны. Кто избавился тоталитаризма радикальным путем - отрубая головы правителям. Все нации, которые сейчас являются успешными, прошли такие испытания. Украина на самом деле очень много настрадалась, но она почти никогда не вела борьбы сама за себя. Украинцы участвовали в чьих войнах или революциях, в чьей борьбе. Такие вещи не формируют духа нации. Он формируется, когда народ сам выбирает свою судьбу. Дай Бог, чтобы мы никогда не решали своих дел в вооруженных конфликтах или в жестоких внутренних противостояниях. Во времена Интернета и глобализации общества, думаю, мы обойдем этот путь. Но что-то мое произойти. Эти ежедневные набивки шишек, разбивание лба, наступление на грабли - это тоже определенная борьба. Нация должна все это пройти, чтобы понять наконец, куда и с кем она хочет идти.

Я мало верю в появление каких-то уникальных Моисеев, которые появятся и выведут нас в первую двадцатку стран мира, и за сорок лет, а желательно за четыре месяца. Этого не будет. Должен вырасти огромная мера индивидуальной ответственности, с неба не упадет, - это большой труд. Я не смотрю фатально ни на ошибки предыдущей власти, ни прихода новой. Это жизнь, и она будет продолжаться. Единственное, чего я боюсь, с чем всегда должно бороться общество, - это попытка закрыть рот. Когда человек может свободно высказать свою позицию, то так или иначе прогресс будет происходить. Важно, чтобы в Украине никогда не перестала быть ценностью свобода слова, свобода человека. То есть все те фундаментальные европейские ценности, которые за последние двадцать лет все же у нас закрипилилися. Главное -не потерять их.

- Как реально можно противостоять вызовам, которые стоят сейчас перед Украиной (свертывание демократических принципов: ущемление свободы слова, наступление на конституционные права граждан и т.д.)?

- Здесь каждый должен решать сам для себя. Нельзя кого-то заставить что-то сделать. Площадь имеет силу только тогда, когда идет снизу, а не от пассионариев и революционеров. Задача революционеров состоит в менеджменте общественных настроений. Они находятся впереди и управляют, однако не культивируют. Создает человек сам в себе, культивирует общество, среду. Пока люди самостоятельно не достигли такого уровня сознания, готовы взять в свои руки собственную судьбу, судьбу своего государства, мы никуда не сдвинем. И мне нравится, что борются за свои права журналисты, происходит немало других общественных протестов. В первые месяцы после президентских выборов я видел, что новая власть раздражена такими акциями, но сейчас, по-моему, они пытаются с этим жить.

- Почему, на ваш взгляд, оранжевая власть (вы были рядом с ее руководителями) не смогла воспользоваться тем огромным доверием, получившей от нас на Майдане?

- Находясь в Верховной Раде, я понял, что все не так, как казалось в начале. Все превратилось в политическую борьбу ради борьбы. Вина в этом всех политиков и людей, которые их выбирали. Безусловно, не оправдали доверия. Безусловно, под шумок общего недовольства оранжевой властью сейчас пересматривается все: и хорошее, и плохое. Предыдущая власть не смогла за пять лет сформировать одну-единственную команду. Устав от негатива, который был во власти, люди проголосовали за другие политические силы или против всех, или просто не пришли на выборы. А те, кто победил, сейчас диктуют свои правила. Это типичная ситуация в политике. Хочется, чтобы люди не опускали руки и не воспринимали жизнь как кино, где они просто зрители.

- Считаете ли вы, что для построения государства имеет прежде всего быть сформирована национальная идея?

-был Период, когда я верил, что это возможно. Я много ездил, много чего видел и пришел к выводу, что национальная идея не формируется искусственно. Если мы говорим об Украине в нынешних границах, многогранную, с разной историей, разным культурным наследием, то это вопрос долгого и извилистого пути, как пели Beatles. Это не сделается институтами и круглыми столами. Когда мы читаем историю и видим там лидеров, которые ведут за собой народ, то нам кажется, что этот лидер и сформировал национальную идею. На самом деле, этот лидер оказался в правильном месте в нужное время и почувствовал тот запрос, который уже созрел в обществе и трансформировался в национальную идею. Он это почувствовал и сформулировал в одном предложении. Сейчас думаю, что нам это предложение неоткуда извлечь.

Но опять таки, я не считаю это трагедией. Это процесс формирования. Я вам назову десятки очень успешных стран, в которых сложно озвучить национальную идею одним предложением. Мы привыкли привязываться, например, в Соединенные Штаты, Великобритании, Японии. Мне трудно сказать, какая у них сейчас национальная идея. У них есть общий общественный договор между людьми, которые живут в этих странах. Договор о том, что им хорошо жить именно так, в такой семье, а иначе они жить не хотят. И чтобы это было необратимым, оно должно вызреть самостоятельно. Безусловно, можно это сделать искусственно, но все мы помним историю. После Первой мировой несколько стран пошли навязанных национальных идей, однако они не продержались и ста лет. Я имею в виду власть большевиков и фашистов. Мы помним, что в какой-то момент эти идеи были восприняты обществом, которое поверило своим лидерам. Но, поскольку идеи могло не фундаментальными, ни руководствовались законами природы и человечества, а были чьими-то искусственными проектами, то они не сработали. Даже самый талантливый государственный проект не сработает, если не будет извлечен снизу, а составит идею какого-то харизматичного разумного или болезненного лидера. Это как народная песня. Придумать народную песню невозможно. У нее может быть автор, время рождения, но она не станет народной, просто потому, что кто-то этого хочет. Люди сами должны сделать ее народной.